Вот вы можете удивиться: как можно написать два разных репортажа про два одинаковых концерта? А они не одинаковые!) Трек-листы, может, и одинаковые, а концерты все равно разные. Залы разные, публика разная. Да и у «Плазмы» не бывает одинаково.
Самарский «Максимилианс» поразил меня не только глубиной сцены с экраном на всю стену, но и мощностью аппаратуры. Едва начался саундчек, меня чуть с ног не сшибло звуковой волной, при этом низы явственно отдавались в самой глубине души, где-то за грудиной. Поэтому кафедрально-органные мотивы «Enjoy The Silence» пробрали от кончиков пальцев до самых пяток.
На видео саундчек я, к сожалению, снять не смогла — аккумулятор фотоаппарата не выдержал бодрых туристических прогулок по зимней Казани и предательски разрядился в самый нужный момент. Но на несколько фото зарядки все-таки хватило. После этого осталось только расположиться под самой колонкой и просто наслаждаться впечатляющим саундом. От которого, казалось, волосы на голове сейчас начнут шевелиться, будто от ветра)
Правда, когда «Плазма» еще раз исполняла новый кавер на a-ha, хотелось от души покружиться в танце по пустому пока еще танцполу. Но я решила не отвлекать музыкантов от работы этим странным зрелищем, поэтому просто пританцовывала на месте и подпевала.
Застряв в самарских пробках и побывав в паре приключений, на концерт я едва не опоздала. В празднично галдящий «Максимилианс» я ворвалась галопом и приготовилась пробивать себе локтями дорогу в первый ряд… Но таких радикальных мер не потребовалось: публика собиралась у сцены потихоньку, степенно допивая коктейли, делая селфи и обмениваясь радостными предвкушающими взглядами.
В основном это были девушки, но в нашей компании оказался очень трогательный молодой человек, которые периодически взывал к разуму своей леди и всех случайных слушателей заодно.
— Вот говорят же, не сотвори себе кумира. А вы из них кумиров делаете, — печально вещал он, под «ними» имея ввиду «Плазму».
— С чего ты взял? Просто любимые артисты, — парировала его очаровательная спутница.
— Но вы их так встречаете, как идолов каких-то. Выстроились все тут рядами…
— Отсюда просто лучше видно сцену.
— А похоже на идолопоклонничество какое-то, так нельзя.
— Ой, хватит уже, а? — смеялась девушка, весело переглядываясь со мной. Потому что я не смогла сделать вид, будто ничего не слышу, и кусала губы, тщетно пряча улыбку.
Хорошо, думаю, что бедный парень не знает, откуда я сюда прикатила — с каким бы рвением он взялся за спасение моей души.
Я бы с удовольствием при случае подискутировала с ним о разнице между идолопоклонничеством и любовью, но возможности такой не представилось. В зале погас свет, сцену наполнили разноцветные огни и густые клубы дыма. Из этого романтичного цветного тумана появились Александр и Николай, и зрители тут же поприветствовали их аплодисментами. А когда к своему синтезатору вышел Максим, овации и радостные возгласы стали еще более бурными. Макс польщено улыбнулся и помахал публике в ответ, чем привел ее в полный восторг.
Стоило на сцене появиться Роману, как зал грянул таким ликованием, что я уже не знала, от чего вибрируют стены: от неистовой радости поклонников или от грандиозного звука из дивных колонок. При этом отстроен он был великолепно, и качество его оказалось отличным: не было никакого дискомфорта, грохота и ощущения сдавленных легких, как случается в некоторых залах. Все звучало чисто и гармонично, слышен был каждый инструментальный нюанс. От мистической «You’ll Never Meet An Angel» поначалу дыхание перехватило, так глубоко она зазвучала.
Горячая самарская публика на первых же звуках песни хлынула на танцпол, и казалось, что он не сможет вместить всех желающих. Первый ряд под натиском товарищей и в пылу танцев пару раз даже сметал ограждение у сцены. Но надо отдать должное охранникам: их терпению не было предела.
Отгремела (иначе не скажешь) первая композиция, обласканная неистовыми овациями, и Роман по традиции поздоровался с самарцами. А потом полюбопытствовал:
— А кто-нибудь уже бывал на наших концертах?
Вверх взметнулось множество рук.
— И вы снова пришли? — изумился артист под смех публики. — Удивительно…
Максим, Александр и Николай на сцене тоже с готовностью подняли руки.
— Ну, вы-то понятно, — с улыбкой обернулся к ним Роман. — Куда бы вы делись… А вот кто никогда не был на наших концертах?
Нашлись в зале и такие.
— И вы все равно пришли?! — с еще большим недоумением вопросил Роман. — На что вы надеялись?
Публика шумно и весело дала понять: на что они надеялись, то и получили. Создавалось впечатление, что тут собрался самый цвет поклоннического движения: все знали слова, от души подпевали и «Black Would Be White», и «One Life», бурно жестикулируя и танцуя в немыслимой тесноте. Чувствуя этот праздничный драйв, артисты и сами разгорячились не на шутку: смеялись, шутили и «зажигали» с особым упоением.
Поэтому концерт в Самаре получился особенно неформальным.
— А сейчас будет одна из самых давних наших песен: «Sweetest Surrender», — объявил Роман. — Я уверен, вы ее и не слышали никогда и не знаете совсем, такая она старая.
Макс, непринужденно наигрывающий на клавишах «Jump In My Car», некоторое время с усмешкой наблюдал за увлеченно общающимся с залом товарищем, потом окликнул его и выразительно покачал головой.
— А, нет, ребята, это же другая песня! — обернувшись, рассмеялся Роман, а затем внезапно предложил: — Или «Sweetest Surrender» сначала споем? Какую хотите?
Зрители немножко поспорили между собой, но выбрали все же «Jump In My Car». Мне кажется, в этот момент нам даже можно было невозбранно заказывать и выпрашивать песни, как бывало уже на «плазменных» концертах. Но мы все были увлечены тем, что уже звучит, поэтому момент упустили)
Чем раскованнее все вокруг, тем раскованнее становишься ты сам. Удивительный «эффект толпы» взвинчивает эмоции до предела, и головокружительную энергетику чувствуешь каждой клеточкой. А некоторые еще удивляются, зачем так упорно ходить на концерты, если любимую музыку можно дома спокойно послушать. Но ведь нигде, кроме живого выступления, невозможно воспринимать музыку так обостренно. Поэтому в этот раз «Save» я пела до хрипоты и почти до слез, «Angel of Snow» пропустила через себя насквозь, как впервые, а под «Sweetest Surrender» отдавила, наверное, не одну пару соседских ног.
Кавер на Depeche Mode встретили «как родной», ну, а «Take On Me» пошел просто «на ура». Зал пел задушевно и в едином порыве. В этот раз мне показалось, что в a-ha было больше клавиш, и от этого — больше чувственной сентиментальности. Теперь, особенно под конец, она была похожа на серенаду. Публика оценила подарок по высшему разряду, и кто-то даже попросил:
— А давайте еще что-нибудь из a-ha!
Роман и Максим обменялись искренне изумленными и обрадованными взглядами с долей растерянности. Но мнения в зале разделились примерно поровну: кто-то просил еще норвежских каверов, кто-то жаждал именно «плазменных» хитов. Поэтому решили все же придерживаться традиционного трек-листа.
«Later» предварялась кратким сообщением о том, что у «Плазмы» недавно вышел новый альбом. Но для этой аудитории можно было и не говорить: тут уже многие были и в курсе, и в теме. Новинку ждали, затаив дыхание. Я за это время успела вдохнуть-выдохнуть и заставить себя хоть чуть-чуть поснимать, а не скакать, как бешеная белка.
То ли в прошлый раз я не заметила в пылу восторга, то ли в этот раз Максим особенно смело экспериментировал с реверберацией, но это стало фишкой, особенно уместной в «Later» и «Tame your ghosts». Голос Романа, усиленный эхом, звучал в густом и пестром полумраке сцены особенно волнующе. Клавишная капель в обрамлении четкого гитарного ритма и пения скрипки, световые узоры на стенах и потолке, звездные россыпи на экране за спинами артистов — настоящее музыкальное таинство. И никакой видеосъемкой этого, конечно, не передать.
«Take My Love» прошла в лучших традициях: Роман предложил спеть ее всем вместе и без промедлений спустился со сцены. К нему из глубин зала тут же ринулись самые увлеченные дамы, а самые скромные, наоборот, отступили назад — в общем, места хватило всем. Наиболее продвинутые и расторопные тут же сделали селфи с артистом, чем немало напрягли охранников, попытавшихся сохранить между нами и Романом безопасную дистанцию. Те, кто селфи сделать не успел, постарались потискать любимого певца в объятиях и одарить поцелуями в щечку — все это в процессе песни, кстати. Когда пришло время возвращаться обратно на сцену, Роман очень мягко и деликатно попытался освободиться от столь тесного тактильного общения, и то получилось не с первого раза. Самарские девушки — очень пылкие натуры) Думаю, нет необходимости говорить о том, что «чистовое» исполнение «Take My Love» было неистовым.
— Ну что, пора, наверное, и честь знать? — засобирался Роман, когда Максим не спеша покинул сцену.
— Нет! Еще! — весело заспорила публика. Кто-то истошно взывал: — Мааааакс!! Ты кудааааа???
— Ну, ладно, еще так еще, — неожиданно легко согласился Роман. Поставил перед собой микрофонную стойку, перекинул через плечо ремень гитары… и вдруг с убедительной искренностью воскликнул: — Слушайте, нет, я вспомнил! Завтра же рабочий день!
Прозвучало это так натурально, что даже я на пару секунд испугалась и поверила, что солист сейчас развернется и уйдет, и концерт закончится. Но зал не поддался и отозвался с задорной беспечностью:
— Ну и что?! Успеем и на работу!
— Но ведь завтра рано вставать, а время уже позднее, пора по домам, — с сомнением качал головой Роман, снимая с себя инструмент.
— Нет-нет-нет! Ничего не позднее! — уверенно упорствовала публика. — Давайте зажигать!
Роман рассмеялся, провел пальцами по струнам и доверительно поведал залу:
— В общем, учусь я играть на гитаре. Знаю два аккорда, буквально вчера вечером выучил третий. Сейчас вам похвастаюсь результатом.
С этими словами он сосредоточенно начал перебирать гитарные струны, и зал с первых аккордов узнал«Nothing Else Matters». При этом Александр, который великолепно играет на множестве инструментов, вначале стоял рядом и с одобрительной улыбкой наблюдал за этим музицированием, как за работой прилежного ученика. После чего сам заиграл на скрипке, вплетая ее голос в гитарный перебор. К ним присоединился Николай, усложняя мелодию, а потом уже и сам Роман забыл про легенду о трех аккордах и очень уверенно вдарил по струнам. На сцену вернулся Максим, добавил клавиш… И я уже сама себе поверить не могла, что когда-то давно эта песня «Металики» казалась мне скучной.
«Mystery» и «Lonely» слились в единую головокружительную кульминацию. И от понимания того, что музыкальная сказка заканчивается, хотелось заплакать. Впрочем, нас ждала еще и вторая часть праздника: фотосессия.
Вы себе не представляете, какой длины очередь выстроилась по дороге в «гримерку»! Я с тревогой подумала, что в два часа ночи клуб закроется, а все желающие все равное не успеют сфотографироваться. И никто не дал слабину: все стоически ждали своего времени, не проявляя ни малейшего нетерпения или усталости. Наоборот, как и в Казани, вся очередь зажигала под клубный дискотечный сет, пела, смеялась, веселилась, отправляла друг друга в бар за прохладительными напитками и занимала друг для друга место.
Время шло, а концертный запал и эйфория ни у кого не проходили. Я, к примеру, отчетливо понимала, что если прямо сейчас не признаюсь «Плазме» в любви, то никогда себе этого не прощу. Путешествие мое заканчивалось, на робость времени уже не оставалось, и моя обостренная тактичность сейчас была бы вообще не к месту. Поэтому, переступив порог заветного закулисья, я в хмельной отваге сграбастала одновременно и Романа, и Максима в пылкие объятия, поцеловала в щеки и с замиранием сердца прошептала:
— Спасибо вам, ребята. Люблю вас до одури.
Хотелось, конечно, рассказать длинную историю про то, как пару месяцев назад они мне практически жизнь спасли, про то, как я ими восхищаюсь с самого 2000-ого года… но это было бы очень долго. Да я бы сейчас и не смогла произнести ничего больше этих семи слов, ощутив вдруг ответные объятия и услышав слова взаимной благодарности.
